«Удивительное рядом, но оно запрещено»
Владимир Высоцкий
Разумный человек перед началом любого сознательного действия, тем более, когда оно незнакомое и его ожидаемый результат не вполне ясен, обычно пробует ответить самому себе на вопрос: зачем я это делаю?
Йога - вещь специфическая, и когда-то мое первое соприкосновение с этим предметом вызвало необыкновенный интерес, который, однако, далеко не для всех может быть мотивацией, сохраняемой годами. Поэтому для незнакомого с йогой человека на вопрос «зачем?» необходимо ответить с каких-то иных позиций.
От начала в семьдесят первом году и до текущего момента, ежедневно посвящая себя на протяжении определенного времени занятиям асанами, пранаямой и психотехниками, «от и до», без каких-либо послаблений - на сегодня я представляю собой итог этого многолетнего увлечения, его непосредственный результат. Сегодня, обладая двойным опытом, - ученика и наставника, - попытаюсь ответить на вопрос: зачем вообще нужна йога современному человеку и о какой именно ее разновидности здесь идет речь?
Конец двадцатого столетия похоронил множество наивных человеческих убеждений, в том числе идею бесконечного прогресса. Результатом попыток ее реализации является возникновение глобального раскола планеты на две неравные части: подавляюще большую, которая вынуждена прилагать постоянные чрезмерные усилия для выживания, и меньшую, которая решила эту задачу весьма успешно, столкнувшись затем с проблемой деградации и вырождения.
Сегодня средства коммуникации в огромной степени деформировали время и пространство, смешение рас, народов и культур приобрело всеобщий характер. Естественная скорость протекания многих социальных процессов приказала долго жить. Резкая сшибка не готовых к слишком тесному контакту культур и силовое навязывание миру единственной модели технологического развития привели к небывалой волне национализма и расцвету насилия.
Мало кто отдает себе отчет в разнице между культурой и цивилизованностью, и это непонимание таит огромную опасность. Что такое культура, хотя бы в узком смысле? Это знание истории и обычаев своего народа, следование его традициям. Культура - явление репродуктивное, она сохраняет и длит саму себя. В условиях технологического либо иного доминирования одной культуры как неизбежная реакция возникает национализм, грубое противостояние постоянному чужому вмешательству с неизбежным «перехлестом» - насилием всех видов, обоснование которого изобретается при помощи хорошо знакомых тезисов исключительности, избранности и т. д. На волне подогреваемого национализма практически всегда приходят к власти худшие представители любого народа.
Что такое цивилизованность? Это, помимо глубокого знания своей истории, культуры и традиций, уважительный интерес к иным культурам в понимании того, что Земля потрясающе мала, и если возможно создавать объединенное общество, то лишь без навязывания кому-либо единого или «лучшего» образца. Способ выживания сегодня - не отвержение либо слепое копирование, а коммуникация, взаимоуважение и сотрудничество.
Какое же место занимает классическая йога в современной палитре средств духовного поиска человека Запада? Технологическое развитие в Старом и Новом Свете привело к тому, что к концу средних веков в этот процесс были втянуты громадные массы населения, вынужденные посвящать ему подавляющую часть времени повседневной жизни. Пребывая исключительно в сфере материального производства и плодов развития точных наук, люди тем самым постепенно вытеснялись из религиозного пространства бытия. Ослабление религиозности в конце прошлого века достигло такого уровня, что Ницше выразил это всеобщее чувство утраты словами: «Бог умер». Была пройдена точка качества, за которой влияние традиционных конфессий на жизнь европейца стало не определяющим, а второстепенным.
Мадам Блаватская смешала в дикой окрошке не только термины и понятия восточных доктрин и религий, но и отрывочные сведения естественнонаучной мысли Запада, что позже дало полное основание назвать теософию пародией на восточную мысль и западную науку.
В 1910 году начался уникальный эксперимент Шри Ауробиндо, родоначальника «Пурна-йоги» или интегральной веданты. В тринадцатом году отошел от теософов первоначального толка и начал отдельную жизнь в эзотерике Рудольф Штайнер.
Начиная с восемьсот девяносто второго года, параллельно со всем этим завоевывал Запад громовой Вивекананда. К сожалению, йога впервые пришла в Европу и Америку, не в виде практики, а как религия и философия, орден «Миссия Рамакришны» был основан Вивеканандой в восемьсот девяносто седьмом году.
После Первой мировой войны и русской революции времена настали иные, теософия уже не удовлетворяла разочарованность и потрясение широких масс. Начиналась новая эпоха, которая требовала иных мотивов. Очередной ее пророк также оказался Еленой, но теперь уже по фамилии Рерих. Будучи эрзац-культурным проявлением, «живая этика» за последние тридцать лет пустила глубокие корни в слоях маргинальной «духовности» российской глубинки, хотя когда-то впервые проникла в Россию еще через коммунистическую Монголию и государства довоенной Прибалтики. Примерно за десяток лет до этого на европейскую эзотерическую сцену вступил Гурджиев. В середине пятидесятых из недр ГУЛАГа вернулся со своей «Розой мира» Даниил Андреев. Кое-как оживала русская православная церковь. В США начинал свои опыты Джон Лилли, на подходе был Кастанеда, затем - родоначальник трансперсональной психологии Станислав Гроф, на смену которому позднее хлынул мощный поток методов телесно ориентированной терапии и НЛП.
В Индии двадцатых годов возникла эпохальная фигура Свами Шивананды, который дал толчок к появлению многих достойных и даже великих учителей йоги, например, такой личности, как основатель Бихарской школы Сатьянанда. В это же время свое победное шествие на Запад начала Айенгар-йога, которая имеет полностью реформаторские корни, но взгляды и подходы ее основателя постепенно трансформируются в русле традиции Патанджали.
В психологической науке начала века появился Зигмунд Фрейд, затем продолжил и развил тему бессознательного Карл Густав Юнг.
Пока Европа залечивала раны, а Россия поднималась из руин, в благополучной Америке начали возникать религиозные секты. Это явление, подобно гангрене, вскоре перекинулось и на Старый свет. Первым большим «достижением» «новых» религий стало несколько сот трупов в Гайане - это громогласно заявил о себе некий «Храм солнца». С тех пор количество жертв этой разновидности безумия никто не считает.
Несмотря на все усилия отдельных вождей и заинтересованных ведомств блокировать процесс проникновения йоги в Советский Союз не оказалось возможным. В средине и конце пятидесятых были переведены, а затем изданы некоторые классические труды по древнеиндийской философии, появился фильм «Индийские йоги: кто они?». В средства массовой информации неисповедимыми путями пробился первый в СССР легальный пропагандист йоги Анатолий Зубков, - был опубликован цикл его статей в «Сельской молодежи», - и йога, к сожалению, в слишком упрощенном виде, начала медленное, но неуклонное завоевание российской глубинки, не говоря уже о крупных городах. Оставаясь, впрочем, до восемьдесят девятого года официально запрещенной по идеологическим мотивам. Но времена были уже не те, что в тридцать седьмом или пятьдесят третьем, полулегально возникли первые секции йоги и бескорыстные энтузиасты, начавшие непосредственные эксперименты на себе.
Как только запрет официально сняли, состоялась Первая всесоюзная конференция, затем было крушение империи и йога, наравне со всем прочим, стала элементом свободного рынка.
Попытаемся рассмотреть проблему смысла с двух сторон: с позиции человека, отдавшего йоге многие годы жизни, и одновременно зеленого новичка, которому «старослужащий» пытается объяснить то, что усвоил и понял.
Когда я начал практиковать йогу регулярно, то имел благополучную семью, любящих родителей и прекрасные отношения с ними. Вредных привычек или особых проблем не наблюдалось, поэтому из жизни нечего было исключать, чтобы с легким сердцем «вмонтировать» йогу вместо выброшенного. Поэтому, исходя из здравого смысла, вариант выглядел так: добавить ее ко всему, что уже было. Именно такое развитие событий предопределило позитивную направленность полученных много позже результатов. Итак, все начиналось с чистого интереса. Но он не может быть абстрактным, ведь в йоге надо что-то делать и непосредственно. Такой реальностью стала систематическая практика асан, они получались скверно, и лишь разобравшись почему, - а на это ушел ни один год, - я начал что-то понимать.
Особо не ударяясь в философские вопросы экзистенции, я решил, что интерес к йоге заглушит смутное ощущение смутной внутренней неудовлетворенности, поскольку был молод и полон сил, девать их было некуда.
Дальше, в главе «Асана», я привожу пример подготовки «афганцев» к боевым действиям в горах. Двухмесячная тренировка на своей территории с тридцатикилограммовым мешком песка за плечами изменяла судьбу парней выработкой дополнительных двигательных возможностей (расширением существующих). Солдаты с такой подготовкой, как правило, выживали, потому что передвигались потом по горному рельефу Кандагара, Шинданда или Панджашерского ущелья совсем по иному, нежели те, кто такой предварительной проработки не проходил.
Сам того не подозревая, в семьдесят первом году и я «прикрепил» к своей жизни подобный «довесок» - в виде ежедневной практики йоги. Разница лишь в том, что этот дополнительный «вес» не был инертным, подобно песку. С добавлением этой экзотической трудности у меня как бы возросла «сила тяжести» бытия, что-то в результате этого должно было произойти. И произошло. Только не вдруг, да и понято мной было далеко не сразу. Как говорил дон Хуан, учение всегда оказывается не тем, что ты ожидаешь.
Как мне представляется йога - стиль бытия человека, который не желает быть пассивной жертвой жизненных обстоятельств и прибегает именно к такой разновидности дополнительного усилия.
Теория Друкера утверждает, что у христиан, населяющих Западную Европу, исторически складывались различные идеи о сути того, что подразумевается под счастьем. На каждом этапе развития общественных отношений и сопутствующей технологии возникал свой образ идеального человека, и любой, кто стремился к этому идеалу, рассчитывал обязательно обрести счастье.
Сейчас уже полностью ясно, говорит А. Маслоу, что ни одна из этих формулировок счастья не выдержала проверки временем, и сегодня на подходе новая концепция - психологически здорового, «естественного» человека. Йога, прежде всего, нацелена на достижение полной психической сбалансированности и дает возможность любому, кто в состоянии использовать этот инструмент, сформировать и поддерживать такое состояние души, которое наиболее полно соотносится практически с постоянным переживанием личного счастья.
Позже я узнал притчу о судьбе двух мышей, которым не повезло, они свалились в кувшин со сметаной. Та, что смирилась и перестала сопротивляться естественному ходу вещей, просто утонула. Вторая своим длительным и упорным барахтаньем «включила» другую «линию», иной сценарий такого же естественного развития событий - сметана сбилась в комок масла. Опасность гибели отодвинулась на время, но что дальше? Ведь не торчать же до конца дней своих на скользком обломке ограниченного смысла, называемого простым и непритязательным выживанием?
Если подойти к решению задачи фундаментально, не дергаясь вслепую, а нащупывая законы, свойственные данному виду активности, то выясняется, что на первых порах регулярная практика йоги оказывает кристаллизующее влияние на все «остальное» бытие. Которое ты впрямую и не трогал (разве что уплотнил немного, повысив скорость выполнения повседневного набора необходимых действий), поскольку оно никак не связано с тем, что ты ежедневно делаешь с собой на протяжении этих двух часов. Мало того, что необходимость высвободить время для занятий йогой вынуждает интенсифицировать жизнь, впоследствии приходит способность осуществлять это качественно.
Годы спустя я осознал: даже для того, чтобы постоянно и эффективно делать что-то простое, приходится быть максимально сложным.
Но это далеко не все. Когда ход событий сам по себе навязал мне роль ретранслятора классической йоги (слово «учитель» или «гуру» полностью девальвировано в наши дни «духовными» детьми лейтенанта Шмидта), я получил возможность объяснять ее людям, и одновременно, посредством систематической коммуникации с ними на эту тему, более глубоко проникать в предмет самому.
По моим наблюдениям, примерно к двум годам стабильной и качественной практики у различных людей здоровье, жизнь и судьба начинают радикально выправляться, «приходить в себя», позитивные перемены явно заметны также в отношении родных и близких. При этом ничего экстраординарного не происходит, никаких чудес, просто все упорядочивается внутри и снаружи.
В целом схема человеческих действий в ней потрясающе проста: каждый день нужно «отстегивать» время, необходимое и достаточное для работы с телом, и все. Попробуем внимательней присмотреться к тому, что скрывается за этой простотой. Если сию минуту я приступил к практике асан, следовательно, я занимаюсь этим, только этим, исключительно этим и ничем более. Мне необходимо на два часа целиком и полностью сбросить с плеч обыденность, отстегнуть, как протез, мою повседневную жизнь со всеми ее проблемами, забыть о ней, словно ее никогда и не было. Именно такое концентрированное «забвение» есть главная и насущная задача, которая решается посредством практики йоги, даже безотносительно к ее содержанию. Временно отвернувшись от окружающего, отвергая его, я ухожу в иной мир, который имеет свои законы, в корне отличающиеся от таковых в обычной жизни. Кроме того, выполняя эти действия, я вынужден сохранять одиночество, поскольку в этом процессе всегда участвую только я один.
Однако, скажет внимательный читатель, может это на первый взгляд и кажется простым, забыть все, что было, есть и будет, пусть лишь на какое-то время, но как это выполнить на самом деле?
Следует перенести внимание (сознание) на свое тело и удерживать его там, но не просто, а непрерывно осуществляя процесс мышечной релаксации. Когда тело в основном расслабится, можно привязать внимание к естественному ритму спокойного дыхания. Наблюдение за его монотонностью - не управление! приведет к тому, что начнется «раскачка» сознания с последующим падением его типовой напряженности до минимально возможного уровня, когда от обычной его бодрствующей «массы» останется только какая-то ее часть, фрагмент - воспринимающий, но не оценивающий. Такое состояние восприятия называется в йоге простым вниманием. Все изложенное входит в процесс исполнения всех поз йоги и каждой из них в отдельности и подробно описано в дальнейшем. Итак, мы видим, что сознанию уже в Хатха-йоге вполне найдется, чем заняться, и одно только это дает возможность полностью забыть о повседневности.
Это всё так. Или почти всё. Но знаете ли вы, какое гигантское усилие необходимо, чтобы принять решение: «закрываю дверь и сажусь на коврик»? «[Айенгар] всегда повторял с абсолютно серьезным видом: «Самое трудное в йоге - это расстелить коврик и сесть»« (В.Бойко. Практика для начинающих). Всегда присутствует мысль: может, сегодня пропустим? ведь я вчера (на прошлой неделе) достаточно много позанимался... Где взять волю для регулярных занятий? В противостоянии окружающему (пропади всё пропадом, а я буду заниматься!..)? В стремлении вернуть уходящее здоровье? Это очень не просто: находится тысяча причин для отмены занятий (что-то живот сегодня побаливает... давление вокруг какое-то неустойчивое... есть всё время хочется, как найти «окно» для занятий среди бесконечной еды?.. и т. д.)
Типовая работа тела и сознания только на определенный промежуток времени замещается практикой йоги. Такой подход не перегружает, не расшатывает устойчивость психосоматики, которую мы надеемся изменить к лучшему, какой бы она ни была «кривой», замученной или подорванной. Повторяю: восстановление происходит только потому, что новая для организма работа происходит в определенное, фиксированное время и на энергосберегающей основе, в результате чего стандартная деятельность конгломерата тело-сознание получает иное качество и мощность.
Систематически и прилежно занимаясь Хатха-йогой день за днем, последовательно и ритмично меняя «жанры» бытия, я изымаю самого себя на какое-то время из потока обычной жизни, который условно назовем состоянием «Ж», и ухожу в иномир йоги - режим «Й». В таком случае имеет место не столкновение или наложение двух различных модусов существования, но их взаимное резонансное усиление.
Грамотная практика асан, как и медитации, всегда строится на основе действия не действием, «у-вэй».
К примеру, после тяжелых хирургических операций, серьезного вмешательства в целостность организма медики его просто поддерживают, оставляя человека в полном покое и неподвижности, с тем чтобы начались (если это вообще возможно) процессы естественного восстановления. Это лучшее, что способна предпринять в данном случае медицина - не трогать, дать возможность системе самой прийти в себя, оптимально воспользоваться оставшимися ресурсами.
Механизмы процессов самовосстановления психосоматики неизвестны сознанию и не контролируются им. В лучшем случае оно может их только частично наблюдать их «отсвет», - что происходит с теми, кто видит образы, - либо опосредованно переживать в ощущениях, все это и является сутью медитативных психотехник. В христианском мистицизме процессы такого ранга называются «самодвижущимся».
Самое замечательное, что при этом происходят именно такие изменения, которые необходимы самой структуре, их никогда не добиться на основе произвольных разумных действий! Тело и психика, с которых при помощи организации специальных условий на время снято привычное жизненное давление, начинают медленно и постепенно «приходить в себя», как бы «распрямляясь» после долгих лет накапливания деформаций, вызванных перегрузками и неудовлетворительной, по ряду самых разных причин, приспособляемостью.
Итак, из режима «Й» после качественной практики Хатха-йоги, я выхожу в «Ж», в поток повседневности уже чуть-чуть измененным, во мне уже произошел некий «шажок» регенерации. Будучи теперь в повседневности отчасти иным, чуть более подлинным и очищенным, я в этом состоянии «Ж» воспринимаю и оцениваю текущие события несколько иначе. Следовательно, все мои «здешние» действия и поступки также неуловимо изменяются, их погрешность будет уменьшена, что скажется и на их результатах. Кроме того, извне я уже чуть по-иному вижу и оцениваю также и то, что делаю в состоянии «Й», поэтому в последующих тренировках моя практика будет более уточненной и, соответственно, результат ее будет более весом. И такое чередование повседневного бытия с занятиями йогой происходит ежедневно на основе взаимной поддержки и постоянной коррекции.
Таким образом, я получаю единый саморегулирующийся процесс из двух частей, он прерывист (дискретен), суть его в попеременном чередовании двух «жанров» бытия, каждый из которых оптимизирует другой, и только неискушенному взгляду кажется, будто это две области независимых действий, на самом деле это не так. Переформулирую сказанное выше: в повседневность мною включена безусловная возможность регулярной практики йоги. Эффекты такой практики, проявляющиеся в теле и сознании, стимулируют меня все к новому воспроизведению условий для ее систематического выполнения.
Но при всем том регулярный обмен необходимыми и полезными изменениями между состояниями «Ж» и «Й» может происходить только при последовательной смене режимов! Любой человек способен нормально передвигаться лишь попеременно, шагая обеими ногами, на одной ноге (единственным реализуемым режимом бытия, пусть он даже будет сплошной великолепной практикой йоги) можно только ковылять, с трудом избегая крушения, - и то лишь некоторое время.
Человек устроен так, что когда мы делаем что-либо, то это делается всегда для чего-то другого. Да, в жизни присутствует целый ряд неизменных, повторяющихся компонентов или действий, но именно их наличие позволяет существовать комбинаторной действительности, и мы можем найти нечто новое в процессе испытания неисчислимых степеней свободы. Но как только бытие становится бесконечным повторением только одного компонента, пусть он будет сочтен самым важным или главным, чем угодно - практикой йоги, молитвой, альтруизмом, едой, любовью - все теряет смысл и заканчивается вырождением и гибелью в полном ничтожестве.
Когда мы делаем что-либо, это всегда делается для чего-то. Неважно, другого, или нет. Важно, что мы часто не знаем, для чего именно (не знаем мотивов своих поступков). Почему при бесконечном повторении одного компонента бытия «всё теряет смысл»? За одним из кадров фильма «Жертвоприношение» слышен голос Андрея Тарковского: «Мне кажется, что если каждый день делать что-то одно, этим можно изменить мир». Более того, йогой вообще невозможно заниматься, если не счесть этот «компонент бытия» самым важным или главным: на другой же день после занятий наступает ленивый вопрос: «А зачем?» - и граждане довольные расходятся по домам.
Но (мать его так), как сочетать Важность, Настойчивоть, Упорство (больше уже похожее на фанатизм) с «действием у-вэй (недействием)»?! Вот парадокс. Если я буду тупо заставлять себя, закрыв глаза на всё остальное, это будет усилием, которое притупит внимательность и обязательно передастся в содержание занятий. Передастся, передастся... чудес не бывает!
Я думаю, сочетать надо так (похоже на бросание курить, при котором достаточно выполнять только одно правило: не курить, когда не хочется): всегда быть готовым. Ко всему. Точнее, к переключению режима. Допустим, настроился позаниматься, начал - и ничего не получается (например, просто засыпаешь, потому что устал). Ну и, как говорится, «не можешь ...ть, не мучай ...у!». Жалко, конечно, что запланированное время пропадёт, но нет смысла себя за это мучать. Зато в другой раз наоборот: собрался, например, поесть; а чувствуешь, что настроение и так хорошее (зачем ещё и еда?), так лучше попей водички, отдохни, и расстилай коврик! В общем, готовность к занятиям нужно постоянно (существенно чаще, чем планируется проводить занятия) проверять, и если «готовность номер 1», тогда carpe diem, тогда отказ от занятия будет грехом, преступлением против совести и человечества.
Правда, при такой системе мысль о йоге постоянно должна присутствовать в сознании, даже в состоянии «Ж», почти в любое время дня и ночи, стать тем самым «бесконечным повторением», просочившимся во все формы бытия. То есть я должен буду всё-таки счесть практику йоги самым важным компонентом моего бытия, для того, чтобы правильно организовать занятия (заниматься достаточно регулярно, но не совершать при этом над собой насилия).
Йога просуществовала тысячи лет именно потому, что ее грамотное применение приносит каждому только то, чего ему не достает, в чем тело, личность и душа действительно нуждаются. Регенерация в нашем случае - это возвращение к самому себе, природному, каким ты должен быть, если бы...
Как-то неубедительно выражение «к себе, природному»... Мы не знаем, что это такое. Лучше уж говорить «к себе, идеальному» (или «к себе, любимому»?) или «к себе, счастливому»...
То, что в просторечии мы называем самосовершенствованием, может подразумевать троякий смысл. Самый простой и обыденный - когда я вижу в себе некие вредные привычки, черты либо качества и, наметив способы отказа от них, лично привожу в исполнение то, что решил. То есть этот метод пассивный, отсекающий привычные действия, - сила воли расходуется на то, чтобы нечто пагубное и лишнее не совершать. Тем самым, уменьшая сумму вредности, я оптимизирую свое состояние на основе желания, воли и постоянного контроля сознания за не совершением каких-то жизненных движений. Расход энергии в этом случае определенно существует, поскольку я отказываюсь от разрушительных действий, расходуя психологические ресурсы на соблюдение этого отказа. Второй вариант также стандартен: решив изменить себя к лучшему, я разрабатываю план, и начинаю что-то добавлять в свою жизнь, прикладывая постоянные, более или менее систематические усилия, например - ежедневно работаю в тренажерном зале. Это уже не так просто, возникает множество факторов, которые необходимо учесть, чтобы мои действия не оказались неверными, а результат их - отрицательным. Если в первом случае отказ от привычки способен «напрячь» физиологию и психику, то во втором я рискую добавить разом слишком много хорошего и полезного, что, опять-таки, способно осложнить уже имеющиеся проблемы. Кроме того второй способ все такой же затратный, расходуется нервная и физическая энергия.
Оба этих случаях не дают гарантии успеха, мы имеем слишком много параметров, которые требуют одновременного и безошибочного учета и, кроме того, втягиваемся в борьбу со стереотипами собственного поведения, что само по себе является делом довольно-таки безнадежным, ибо известно, что привычка - страшная сила. Основная неприятность состоит в том, что в обоих рассмотренных вариантах изменения поведения необходимую перестройку как обычно осуществляю любимый Я, бодрствующее сознание. Оно является некомпетентным как раз потому, что создало эти самые непереносимые условия, когда надо либо выбираться из негативной ситуации, либо позитивную создавать, что далеко не всегда одно и то же. Кроме того, текущая оценка ситуации человеком, который в ней находится никогда не может быть истинной. Чтобы полностью увидеть и верно оценить ее необходимо выйти из плоскости текущего существования, оказавшись вне себя самого, а гарантированных способов для этого (кроме йоги - это опять внушение! - М.Г. ) еще не придумано.
Но есть и третья возможность, которая открывается перед нами - комбинированный метод самоизменения. Здесь стратегия поведения и его тактика гораздо более совершенны. Сначала мы решаем проблему оценки вредности, выявляя необходимый минимум вещей, от которых следует отказаться, с этим сознание может справиться удовлетворительно. И затем начинаем осваивать йогу, создавая при этом условия для возникновения в организме и психике самопроизвольных процессов регенерации, чем сразу решается множество проблем.
Первая из них - возникновение и направленность полезных изменений: система сама выбирает наиболее выгодное «место» начала восстановления. Вторая - дозировка интенсивности процессов, третья - их скорость, и так далее. Действуя грамотно, я создаю необходимые условия для передачи полномочий на необходимые действия (при предварительном личном формировании их начальных параметров) самой психосоматике. И когда я не вмешиваюсь в ход событий, система не способна ошибаться!
Но как действовать грамотно? Откуда я узнаю, что я уже начал действовать именно грамотно, а не безграмотно (то есть правильно ли я занимаюсь йогой)? Видимо, для начала можно ориентироваться только на самочувствие: меньше ли стала болеть спина, реже ли насморк, веселее ли стало работать...
Конечно, не следует предаваться иллюзиям, уповая на то, что подобное самовосстановление может заменить повседневный и всегда необходимый труд ума. Даже если все идет как надо, истины, открывающиеся человеку, должны проходить обкатку в процессе обычного мышления и реализоваться в обыденных действиях, иначе грош им цена. Лишь после достаточно длительной реализации двоякого модуса бытия существенная часть повседневных проблем начнет уходить, решаться как бы сама по себе, автоматическими реакциями, не требующими вмешательства сознания.
Ага, понятно. Ежедневные проблемы надо продолжать решать обычными методами, не надеясь, что всё образуется само.
Ограниченность сознания, интеллекта, личности в целом привели к ситуации, которая мне теперь не нравится или просто опасна для жизни. Но если уж я оказался здесь, сам не зная каким образом, значит, мое сознание омрачено непониманием. Каким усилием воли, каким старанием я могу найти и высвободить такую часть себя самого, которая не была бы омраченной, и подсказала что делать? Такой части не существует, как и средств ее обнаружить, необходимо изменить точку обзора, выйти из плоскости ежедневного смыслового «недомогания».
Для этого и предназначен режим «Й», в котором я даю психосоматике «зеленую улицу» для совершения ею самой, без моего ведома, на самом деле необходимых изменений, сути которых я не представляю (если бы это было иначе, я бы не оказался в сегодняшней ситуационной «луже»), равно как их механизма. Это развитие событий также естественное, но «Я» лишь косвенно участвует в нем, ежедневно создавая условия для его возникновения и протекания на протяжении определенного времени.
Самосовершенствование - это непостижимый процесс, систематически и беспощадно организовываемый мною, но протекающий фактически без моего личного вмешательства. Только в этом случае не превышаются оптимальные параметры адаптационных возможностей. Отсутствие текущего сознательного управления - гарантия эффективности и безошибочности процесса. Психосоматика сама дозирует темп и направленность движения своей структуры к наилучшей возможной кондиции, возврата к тому времени, когда в тебе была неисчерпаемая сила, и весь мир лежал у ног. Сознанию процессы восстановления доверять нельзя.
Конечно, совершенствование с параллельным пребыванием в обычной жизни - достаточно трудная задача. Гораздо предпочтительнее и легче, считают многие, на более или менее длительное время уйти в монастырь или ашрам, чтобы физически и духовно развиваться там, под руководством наставника или мудрого гуру.
По существу каждый имеет два варианта: можно либо остаться в социуме, «встраивая» процесс самосовершенствования в его структуру, либо ради этого же процесса покинуть обычную жизнь на более или менее длительное время. Вариант возможного ухода в монастырь или ашрам для людей полностью материально обеспеченных и потому абсолютно независимых - не в счет. Мы рассматриваем случай обыкновенного человека, который вынужден активно действовать в социуме, чтобы выжить. Тот, кто втянут в бизнес, обычно с ним не расстается. Рантье влачат безбедное существование, не напрягая себя обычно проблемами духовности, хотя порой и снисходят - пока не надоест.
Нормальный человек зрелого возраста не горит желанием уйти в монахи ради решения своих проблем либо достижения высот духовного развития. Он здраво считает, что для начала нужно привести в порядок здоровье, и уже потом разбираться с проблемами души, потому что «земную жизнь пройдя до половины, я очутился в сумрачном лесу» Что и как способно дать типовому субъекту возможность решения упомянутых проблем «без отрыва от производства»? Сразу можно отметить, что монастырь либо ашрам мало полезны тем, кто не справляется с обычной жизнью, ибо нет такого места на земле, куда человек мог бы скрыться от самого себя и своих проблем. Об этом сказал в тюремной балладе средневековый поэт: «Здесь режут жесть и шьют мешки, свой ад неся с собой». Если есть стойкое желание уйти из той действительности, где вы находитесь куда-то в другое место, где было бы лучше - это плохой признак. Если, конечно, вы не верующий человек, у которого есть возможность безвозвратного погружения в веру прямо среди социума, церковь об этом позаботится.
Если человек достаточно развит в умственном отношении, он понимает, что с обретением истины дело обстоит далеко не так просто, пусть даже для этого предлагается йога, цигун, или что-то другое, проверенное временем.
Сегодня не проблема закончить какие-нибудь курсы по йоге в самой Индии, скорее всего в частных школах, которые гораздо более доступны и престижны с точки зрения живой традиции. Но если ставилась цель добиться какого-то личного прорыва для себя на этом пути, проблема остается неизменной, ведь где бы ни был, все равно придется вернуться и работать над собой самому.
Пусть я доблестно прибыл на Родину, достигнув, предположим, великолепных результатов в Индии. Теперь необходимо вернуться в наш мир нормальных человеческих отношений, где люди общаются между собой, зарабатывая на жизнь в русле своей профессии. Вот я опять среди них, новенький, как золотой червонец, наполненный иным, действительным смыслом и пониманием. Допустим, все здесь осталось по-прежнему - дело, которому ты служишь, люди, взаимоотношения, но ведь сам я уже не тот. Необходимо или проявить свою новую, измененную сущность, тогда я неминуемо нарушаю сложившееся положение вещей, и это соответственно мне обходится, - коллектив не любит умных на какой-то иной «лад», - или «прикинуться шлангом», изображая себя прежнего, что ведет в итоге к обратному развитию.
Скорее же всего со всей своей «продвинутостью» и пониманием я просто останусь в одиночестве, более или менее удачно играя внешне роль своего парня. В любом случае ничего хорошего, эта ситуация называется «ты оставил берег свой родной, а к чужому так и не пристал». Вывод: лучше всего не искать счастья за морем, но действовать в гуще жизни, для этого существует личная ежедневная практика йоги. Недаром просветленные буддисты всегда говорили, что сансара (круговорот обыденной жизни) и есть нирвана, но это человек осознает только после просветления.
Субъект, проделавший определенное количество работы и очистившийся посредством йоги, получает состояние внутреннего равновесия, он иначе, нежели раньше, видит и воспринимает мир - без аберрации (искажения), неизбежно сопутствующей привычному состоянию обремененности бесконечными желаниями, беспокойством и нездоровьем тела. И только тогда наступает понимание того, что мир повседневности, в котором мы живем, и есть самый лучший, сказочно прекрасный, только нужно уметь воспринимать и делать его таким. И, соответственно, улучшать по мере возможности, только медленно и надежно, без войн и революций. Первым же этапом прозрения всегда будет достижение душевного равновесия.
Интересно, что в «Бхагавадгите»: «...Кришна заявляет, что «действующий» может самолично спастись, - т.е. избежать своего участия в жизни мира и в то же время продолжать действовать в ней, поскольку нет возможности покинуть обычную жизнь и предаться работе спасения полностью. Единственное, что для этого надо - отрешиться от плодов своих дел, действовать бесстрастно, безлично, безмятежно, как если бы ты действовал по доверенности кого-то другого» (М.Элиаде: «Йога...», с.215).
Чтобы уйти от негативных эмоций можно, конечно, практиковать осознанность и в повседневной жизни, хотя бы частичную, но это чревато тем, что мы рано или поздно попадемся на крючок диссоциации.
Обычному человеку избавиться от эмоциональности невозможно, с ней мы теряем сами себя. Можно понизить нервную возбудимость, либо сделать ее частично управляемой, но подобные результаты более надежно дает метод йоги, и ключ к этому - овладение глубокой произвольной релаксацией тела и сознания. Интереснейшую тему, которая непосредственно пересекается с йогой, затронул Герман Гессе в своем знаменитом романе «Игра в бисер». Он нарисовал образ сказочной страны, где люди заняты исключительно духовно-умственным трудом, развивая свои способности посредством абстрактного искусства неведомой Игры. Великолепно получается это у главного героя, который уже в юном возрасте становится ее Магистром.
Конечно, образ этой страны лишь метафора, символ ухода в себя, самопознания безо всякой связи с внешним миром, о котором в разреженную атмосферу небожителей просачиваются лишь смутные слухи. Касталия - символ несбыточного общества, которое в силу особых обстоятельств живет только духовностью. Но на каком-то этапе его безоблачного развития внешний мир войн, катастроф и болезней, обеспечивающий существование этой утопии, все равно потревожит покой обитателей немыслимого общества, подобно неотвратимым встречам Будды, уклониться от которых живым не дано.
Магистр Игры понял, что уникальная жизнь Касталии подобна цветку, выросшему на тлене и прахе, который ничего не желает знать о том, куда прорастают питающие его корни. Но ведь только потому и существует цветок, что есть грязь земная, а сам он - лишь воплощение потенции развития, которой может и не быть, которая до какой-то степени дело случая. Магистр осознал, что страна чистой духовности возможна лишь как приложение к жестокому и несовершенному человеческому миру, который обеспечивает возможность бытия Игры и ее мастеров своим черным трудом. И не понимающий этого потерпит крах на своем пути, потому что, как говорил Будда, не слышит барабанов судьбы во тьме этого мира.
Совесть принудила Магистра обратиться к изначально несовершенному бытию, где он вскоре и погиб, не будучи к нему приспособленным. Быть святым ради самой святости оказалось непосильной задачей для человека, имеющего сердце, который отверг и обитель богов, и самого себя в ней, чтобы свечой сгореть на жестоком ветру необходимости, давая этим светом для других грешных душ возможность пойти в рост.
Духовное развитие, целиком и полностью отвергая ради него окружающее, а также свою в нем неправедную жизнь, обрести нельзя. Свободы только для совершенствования - не существует. Все великие мистики утверждали, что к Богу можно придти из любой точки времени и пространства, находясь хотя бы даже и в грязной луже. Нет такого места и таких способов организации действий, посредством которых, предварительно «разобравшись» со внешним миром, мы можем автоматически прийти к истине, необходимая работа организуется только в самом человеке, - «Нет уже ни пространства, ни времени, ни страдания, ни языка. Только музыка в городе Бремене все еще существует, легка».
Совершенство вырастает из материала наших катастроф и разочарований, - больше ему браться неоткуда, - благодаря направленному труду, действиям, которые на каком-то этапе выходят за пределы человеческой компетенции и контроля. И лишь спонтанный процесс регенерации постепенно, «перетряхивая» в человеческом существе «камень за камнем», частицу за частицей, переставит их в ином порядке, неспешно являя подлинное.
Именно поэтому когда человек полностью отвергает прежнюю жизнь ради новой - вряд ли у него получится что-то дельное. Нет идеального материала, из которого можно построить новое, есть только ты сам, погрязший в своих мелких пороках и нарушениях здоровья, ими вызванных. Заманчивый тезис - освободиться от окружающего несовершенства, чтобы тут же взмыть вверх. Экзюпери так говорил об этом: «Ты не сдвинешься с места, если не примешь того, что существует вокруг тебя».
«Человек - та же крепость. Вот он ломает стены, мечтая вырваться на свободу, но звезды смотрят на беспомощные руины. Что обрел разрушитель кроме тоски, обитательницы развалин? « И еще: «Вы никогда не победите, потому что ищете совершенства. Но совершенство годится только для музеев». Большое несчастье - встретить в йоге или в чем угодно уникального учителя, которому с самого начала было дано слишком многое, который практически способен к этому отродясь - и только. Как правило уникальность присуща, за ней нет личного труда анализа и преодоления неудач, только одно это дает истинное знание и возможность эффективного обучения других. Выдающиеся способности крайне редко включают в себя умение хотя бы частичной их передачи кому-либо, да это практически и немыслимо.
С помощью практики йоги человек способен успешно связать все необходимые для трансформации элементы: есть что менять - ты сам и твоя жизнь. Есть желание, чтобы она стала иной. Есть способ, с помощью которого возможно получить необходимые изменения, дело за малым: узнать его технологию и действовать. Тот, кто слишком много болтает о свободе воли, редко способен к работе роста, потому что она требует неукоснительности, как дыхание.
Оказывается обыденность имеет весьма странную подоплеку: когда мы безмятежно существуем в повседневности и жизнь лишена определенной толики дополнительных, казалось бы, совсем избыточных, излишних для материального процветания усилий или интересов, - все постепенно теряет смысл. Такое вегетативное бытие превращается в дурную бесконечность, неуправляемое, но отчетливое падение в пустоту, деградацию и бессмыслицу. Если остается один только процесс совершенствования - он также теряет всякое значение, - зачем изменяться, ради самого процесса? Возможно и такое, но для очень немногих, потерянных для этого мира душ, которые строят свои дороги во мглу небытия и уходят по ним в никуда одинокими.
Когда в структуру обычной жизни включено подлинное действие духовного развития, то оно со временем очищает и преобразует все окружающее пространство существования, с которым приходится иметь дело. Но в то же время есть возможность инициирования спонтанной преобразовательной активности, в том числе и духовной, являющейся в процессе регенерации как тела, так и души, которая, находясь в пространстве йогической деятельности, характеризуемом определенными законами, способна самонастраиваться на высшее.
Итак, не предпринимая специальных усилий тонешь в обыденности, превращаясь в затертый разменный пятак, частицу безликой массы. Посвящая себя исключительно духовному совершенствованию - вообще лишаешься обыденности как таковой, а вместе с ней и смысла, - из бессмыслицы не перейти в нирвану. Следовательно, единственный реальный путь для обычного человека - срединный, сочетание того и другого, чередование «жанров» существования, - режим перемен. Иными словами для того, чтобы процесс изменения личности, в том числе и в духовном плане, был постоянным, он не может быть непрерывным. Это парадокс, чистая правда, в которую невозможно поверить. В данном случае единственно возможный ход событий - цикличность. И в сознании немедленно возникает образ перебираемых четок, где зерна накопления качества разделены промежутками действий, и все это нанизано на стержень смысла, «сутра» - «нить». Иными словами процесс самопознания в принципе бесконечен и непрерывен, но, тем не менее, мы можем находиться в нем только перемежающимся образом.
Станислав Лем заметил когда-то, что человек есть не только мыслящая, но и верящая «машина», поскольку он всегда действует на основе принципиально неполной информации, к тому же планируя будущее, которого еще нет. В этом смысле вся наша жизнь пропитана некой разновидностью веры в себя, в свои поступки, в их результат, который, строго говоря, никогда не гарантирован перед лицом случая, наших собственных ошибок и неполного знания всех начальных и текущих условий любого действия и поступка (кроме, конечно, простых и однозначных актов, протекающих на глазах).
Проблема Бога - ни что иное как проблема смысла бытия, и проще всего назвать этим неопределенным термином все непознанное и логически не объясняемое. Лично я принимаю как символ Бога то Единое, которое лежит в основе всего живого, а может быть и вообще проявленного, являясь всеобщим связующим и организаторским принципом.
Тело в йоге - подручный материал, выполняемые им позы - средство воздействия на этот материал и через него - на сознание, которое имеет (благодаря наличию тела) возможность существования. «Тело есть то, чем дух освобождается от разума», и начинает дышать там где ему, духу, это необходимо.
Возникающий в результате подобной практики процесс саморегулировки будучи завершенным называется начальной самореализацией, которая приводит личность к целостности через полное внутреннее уравновешение. Человек становится собой - истинным - без деформаций, внесенных в психосоматику давлением внешнего мира, имеющем место на продолжении всей предшествующей жизни, до момента введения в нее регулярных занятий йогой. При соблюдении определенных условий процесс может развиваться и дальше, вплоть до контакта с Единым, Сетью, либо конкретным Богом для верующих. Существенная разница лишь в том, что йога предполагает достижение любых мыслимых или возможных пределов контакта «Я»- сознания с основами материи, порождающей это сознание в режиме стойкого равновесия и полного сохранения личности.
Отмечу теперь следующий момент: «учителя», призывающие полностью отвергнуть обычную жизнь ради следования их доктрине самосовершенствования лживы либо слепы. Подлинную суть их обещаний можно проиллюстрировать студенческим анекдотом о ненавязчивой рекламе: «Перевожу с английского, немецкого, французского, японского, нанайского, хинди, китайского - на Ваганьковское» (Вариант: на Канатчикову дачу ).
Лживы и крайне опасны те, кто объявляет условием следования своим учениям отказ от существующего мира на основании ненависти к нему из-за его, якобы, вопиющей низости. На самом деле нет такого места в реальном мире, где можно было бы построить жизнь, основанную только на законах совести, добра, красоты, хотя к этому надо стремиться, постоянно работая со своим текущим несовершенством. Те кто ненавидят окружающее и пытаются полностью отвергнуть его, пропагандируя свое лучшее - больны, они способны привести ни к свету, но только к гибели: «Ходят, как живые среди живых, кивают и улыбаются, но в ночи лица их белые и кровь выступает на лицах».
Когда я обеспечиваю условия для возникновения нужных изменений, все что на сегодняшний день и в настоящий момент есть в наличии - это я сам, который не в состоянии пристрелить свое бренное тело, чтобы из его фрагментов собрать новое, совершенное и здоровое. Каково тело, такое и сознание. Немыслимо после одного только решительного, кардинального шага вдруг стать уравновешенным, цельным и здоровым. Возможно лишь создать предпосылки, при которых запускается мучительно медленный, но непреклонный процесс замещения тебя бывшего тобою иным. Все что было смято и согнуто в твоей природе начнет распрямляться микрон за микроном, подобно чахлой, едва живой траве, с которой убрали долго лежавший на ней тяжелый мельничный жернов. И ускорить этот процесс человеческой волей либо желанием - нельзя.
Постепенность многолетнего накопления структурных деформаций, - под влиянием негативных жизненных факторов, - должна смениться столь же естественным «распрямлением». Ударные методы сброса напряжений, которые за долгие годы «отложились» в психосоматике просто опасны. Когда масса бессознательного негативного материала психики будет внезапно «взболтана» и девятым валом в той или иной форме ринется «на выход», как это случается в ребефинге и у неумелых тантриков, ничего хорошего и полезного от подобного процесса ожидать не приходится. Тем более когда приспособительные возможности личности по тем или иным причинам ослаблены.
Чтобы получить то, чем я ранее не располагал (скажем - тот же процесс самовосстановления) необходимо делать нечто новое, то, что раньше мною не делалось. Все предпринимаемое в рамках обычных представлений и до начала регулярных занятий йогой было неэффективным из-за неосознаваемой погрешности в действиях, а динамика событий, брошенных на самотек, приводила к тому, что они развивались мне в ущерб, как это обычно случается по «закону бутерброда». Но откуда взять, как и в каком количестве воспроизводить это новое, даже если я знаю приблизительно в чем оно заключается?
В случае использования метода йоги эмпирика показывает, что наиболее выгодная длительность ежедневной практики асан и пранаям составляет от полутора до двух часов, это пять - семь процентов суточного времени. Если вспомнить, что десятками лет тело вообще не удостаивалось какого-либо внимания, то такой текущий расход за все бесцельно прожитые (в смысле профилактики и сохранения здоровья ) годы выглядит вполне оправданным, тем более если вам за тридцать и ударные методы возвращения кондиций молодости уже не проходят либо имеют слишком неоправданную цену.
Бывает так что человек, решая проблемы здоровья, через йогатерапию достаточно быстро получает необходимую коррекцию и больше ни к чему особо не стремится, ему достаточно оздоровления. Но есть и другая разновидность людей, к которой принадлежит и автор этих строк. Если такой субъект попадает в какое-нибудь необыкновенно красивое по своей природе место и оказывается там в одиночестве, существенная часть прелести для него потеряна, потому что не с кем разделить переживание восторга по поводу созерцания подобной красоты. Более того - начинает даже одолевать смутная тоска из-за того что ты видишь все это один, это даже как-то не очень интересно.
То же самое произошло когда мне удалось получить определенные результаты в йоге. Возникла острая потребность в том, чтобы кроме меня этим чудом могли воспользоваться и другие, чтобы сделанное мною было нужно еще кому-нибудь на этом свете, - «Любой из смертных есть Орфей в аду: посмотрит он хотя бы раз в году на тень свою, худую Эвридику: и, как Орфей, у мира на виду у входа в ад я бережно кладу из крови сотворенную гвоздику».
Желание оставалось тщетным, и лишь когда благодаря качеству и количеству практики личная сила достигла определенного уровня, люди начали находить меня сами. Таким образом статус поменялся автоматически, и пришлось браться за преподавание йоги, так как выбора в общем не было, - я располагал знаниями, в которых кто-то нуждался. Если ты достиг в своей жизни такого положения, когда накопленный на твоем пути личный опыт представляет несомненную ценность для окружающих - путь сообщает тебе об этом сам.
Итак, два обстоятельства способствуют превращению человека в передающего дальше эстафету йогической традиции: потребность поделиться знаниями и силой, которая появляется как один из признаков истинности пути. Ну и еще, пожалуй, данная видимо от рождения способность чувствовать чужую боль прежде своей.
Мастер йоги не обязательно отличается феноменальностью личных достижений по данному предмету, но тем что он способен объяснить другим как достичь того же и пойти дальше, к возможным пределам - когда для этого есть потенциал. Он именно тот человек, который знает законы в своем виде деятельности, способен растолковать их простыми словами почти любому, а также продемонстрировать на элементарных примерах что именно и как нужно делать. Известно, что далеко не каждый чемпион способен стать тренером, но среди тренеров есть свои чемпионы, которые помогли достичь выдающихся результатов множеству других людей, не будучи феноменами сами. Способность научить другого - редкий талант, особенно когда идет речь о таком непростом виде искусства как йога. Если ученики достигают большего, нежели учитель, то он настоящий специалист своего дела. Зачастую тот, кто постигает сущность не имеет времени для достижения внешних высот, оно расходуется на процесс приобретения знаний и передачу их..
Обычная жизнь не совместима с подлинным профессионализмом в йоге, но построить ее именно как процесс самосовершенствования на основе умелой дозировки периодического погружения в предмет - этому можно научить лишь будучи мастером, который прожил аналогичную ситуацию. Короче говоря, чтобы люди могли посредством йоги добиваться необходимого каждому,эффекта тратя на это минимум времени, кто-то должен посвятить этому всю свою жизнь.
Потраченные на себя два часа, и не более - вот предел того что может позволить себе ежедневно средний человек индустриального общества, если он не рантье, ребенок обеспеченных родителей и т.д. Даже в случае полной свободы и материальной независимости посвящать йоге больше трех часов нецелесообразно, - если вы не метите в профессионалы.
***Человек знания должен быть легким и текучим. Что в наших представлениях наиболее соответствует такому образу? Конечно вода! С одной стороны она не имеет собственной формы, с другой - будучи в состоянии покоя - способна служить зеркалом, то есть отражать любую иную форму, сама при этом не изменяясь.
Явление спонтанного «отзеркаливания», скорее всего, есть не что иное как уравновешение гипертрофированной чувствительности восприятия, которая приходит в результате многолетней практики йоги. У обычного человека, для которого режим «Й» составляет не более семи процентов от всего наличного времени жизни при возвращении в обыденное состояние сознания без проблем восстанавливается обычная чувствительность, для профессионала стойкое понижение ее порога - обычное явление. И тогда зеркальность становится неосознанной защитой, которая действует в режиме автоматики.
С одной стороны это, безусловно, полезное, сохраняющее профессионала явление, но с другой... Броня амбивалентна, не чувствуя ударов, иногда не воспринять и любящее прикосновение. Подобное состояние не имеет аналогов в обычном существовании, и является проблемой именно профессионала йоги, которую на определенном этапе приходится учитывать. Такой баланс остроты восприятия и тончайшего эмоционального отстранения по жизни практически не встречается, отсюда, как правило, привкус одиночества - цена любого мастерства, не только в йоге, и это надо знать. С таким положением вещей может примирить лишь постоянная востребованность, когда ты необходим многим как средство разрешения проблем.
Но в то же время инструмент по настройке других сам лишен роскоши расстраиваться, хотя бы время от времени. Жизнь профессионала йоги максимально приспособлена для процессов обучения и отражения, которые не предусматривают «застревания» в памяти отражаемого материала, успех твоей работы, ее критерий - непрерывный транзит отражений, без остановки по их желанию. И - по твоему тоже. Если тормозишься на чем-нибудь - зеркальность может быть нарушена, и только, повторяю, полная безупречность силы дает мастеру йоги свободу от всех проблем, в том числе и от издержек совершенства.
Когда-то мне довелось наблюдать видеозапись процедуры моментального отражения в ее чистом виде. Амритананда Майи, речь о которой пойдет ниже, жрица храма Кали сидела на пурпурном троне, а мимо нее непрерывным потоком проходили сотни людей, припадая на миг к руке или ноге святой. К каждому она обращалась, говоря два-три слова или делая жест благословения. И она, эта молодая, красивая, крепкая женщина катастрофически быстро стареет, рассеивая энергию со смертельной интенсивностью, без всякой защиты. Мастер йоги находится в несравненно более выгодной ситуации, и его вынужденная непрерывная «зеркальность» - не что иное, как способ самосохранения, когда обмен информацией должен быть абсолютно отсечен от обмена состояниями.
Обратимся от мастеров к ученикам, прогресс и самочувствие которых, особенно на начальных этапах всецело зависят от квалификации наставников. Если мастер предпочитает коллективные формы тренировки, то ученики, скорее всего, не приобретут навыков самостоятельной работы. Если он дает практику йоги в авторитарном стиле, то тем самым заведомо приучает студентов быть ведомыми извне. Это особенно опасно, когда связано с изменением состояний сознания. Существует психологический закон: если кого-то принудили либо научили впервые сделать нечто непривычное определенным способом, то потом этот человек в данном состоянии будет управляем только этим способом, и никаким другим. Мастер всегда будет вынужден лично вводить таких учеников в измененные состояния, управлять ими там и «вытаскивать» их оттуда. Конечно, подобная ситуация не может быть признана нормальной.
В заковыристых сочинениях оккультистов, теософов, последователей «живой этики» и в так называемой эзотерической литературе вообще красной нитью проходит тема неких тайных знаний, которые могут быть переданы посвященным только учителями. Разумеется, в нашей сегодняшней реальности, да еще при наличии Интернета - все это пустой звук. Как правило, тайна - существеннейшая часть сомнительных доктрин, призванная скрыть уязвимость их обоснования, а заодно и происхождения. Тайна - это приманка, скрытая часть миража, который, когда бессмыслица начинает приедаться, может быть выдан «на гора» в виде очередного откровения, подкрепив угасающий интерес. Таинственность - вечная надежда на смысл, который, быть может, скрыт где-то там, в глубинах пока не постигнутого. Символом подобной надежды будет пучок сена, укрепленный перед мордой осла, который, совершая определенную работу, вечно идет за этим сеном и никогда до него не дотянется. Все выговариваемое с оглядкой, шепотом, с придыханием и на ушко - свидетельство несостоятельности тех, кто претендует на владение «сокровенным».
В йоге тайн не существует, нет таких сведений по данному предмету, которые по каким-то соображениям нельзя знать человеку. Скорее, речь идет о преждевременной информации. Йога характерна такой спецификой, когда субъект способен полностью осознать и использовать данные, заключенные в ее теоретической части лишь проделав определенное количество осознанной и целенаправленной работы. Бывает целесообразным до поры не предоставлять какие-то сведения, заведомо зная, что по уровню подготовки учеников они пока не могут быть адекватно поняты и применены. Мастер просто не выпускает какую-то часть преждевременной информации «в оборот». Но - никаких тайн, кроме личных аспектов практики или их терапевтического воздействия, для обсуждения которых любой человек вправе требовать конфиденциальности.
***Для проявления необходимых, но спонтанных изменений в теле и психике нужно создавать определенные условия, важнейшим из которых является соблюдение - после активной фазы работы - невмешательства бодрствующего сознания в этот процесс. Более того, сознание необходимо подвергнуть специфическому свертыванию. Медитация успешна только в том случае, когда бессознательное само выходит на контакт. Если я лично пялюсь на что-либо снаружи или внутри себя - это не имеет никакого отношения к медитации. Только полностью находясь в другом состоянии сознания, в ином мире, я из точек перехода постепенно начинаю различать истинные контуры основного, в котором провожу большую часть времени.
К сожалению обо всем этом понятия не имеют простые, уверенные в себе люди, читающие книги со звучными названиями и множеством быстрых обещаний. Более информированные и умные понимают: для того чтобы «поехала крыша», - что-то произошло с сознанием - надо сделать что-то и с телом. Они дышат по-собачьи, трясутся, поют до обалдения мантры, вбивая себя силой в разные виды дикой «измененки», не имеющие ничего общего с тем, в чем они действительно нуждаются.
На самом деле подавляющему большинству людей в нашей стране остро необходима только одна вещь - душевный покой. А уже потом можно думать о гармонии, к которой не пробиться через припадочную тряску до предела упрощенной Кундалини-йоги и механическое пение священных текстов.
То, что самоизменение, и в этом смысле процессы гармонизации, отданы как бы на откуп спонтанности, вовсе не означает молчаливое признание факта, что Я-сознание не нуждается в заботе и обычном развитии. Напротив, фиксируя внешнюю информацию через порты ее поступления (органы чувств) и качественно обрабатывая, человек тем самым повышает суммарную мощность тандема «сознание - бессознательное», которые (после завершения процесса интеграции, а на деле гораздо раньше) начинают с максимальной эффективностью, без присущей обычно конфронтации или непонимания, работать «в одной упряжке». В начальном этапе самопознания практически каждый сталкивается с необходимостью решения частной проблемы - вытесненного из сознания «горячего» материала. Если этот этап успешно не пройден, дальнейшее продвижение блокируется, являясь иллюзорным либо патологичным.
Мерцательный, пунктирный предмедитационный режим, нарабатываемый в асанах и пранаяме - лучший способ овладения технологией, посредством которой будет в дальнейшем интегрироваться психика. Основной движущей силой процесса бессознательного сосредоточения, когда сознательная воля деактивирована (при минимальной «массе» Я-сознания в виде простого внимания ) является намерение. Разговор о нем будет идти ниже, в главе «Самьяма».
Но всегда только тело, очищенное и оздоровленное есть средство, с помощью которого организуется и приходит в движение механизм духовного роста. Известна уйма способов изменения сознания, вплоть до наркотических и «голой» химии, но все они (будучи сколь угодно потрясающими воображение) по большому счету являются прелестью, игрой миражей, бесконечным наваждением. Лишь традиционная йога в состоянии предложить человеку двадцать первого века потрясающую технологию работы с телом и сознанием, которая создает предпосылки для самореализации без отрыва от социума. Эта технология способна организовать условия для спонтанного объединения патологически оторванных друг от друга частей единой психики, что ведет к резонансному усилению потенциальных возможностей личности, а также к возможности контакта с запредельной реальностью или Единым.
Большое количество людей не имея реального понятия о подобных вещах удовлетворяются иллюзией пути, слепым его поиском. Многие призваны, немногие избранны. «Дхаммапада» говорит об этом так :»Но незаметны и легки, кто сумрак вод преодолели». Но даже когда удастся это сделать, - «...Возвращаемся мы, то на год, то совсем, потому что всегда, потому что всегда мы должны возвращаться».
А зачем человеку запредельное - на этот вопрос каждый должен ответить себе сам.
Для меня бесспорно одно: йога помогает человеку стать самим собой и успешно разрешить многие свои проблемы, что весьма существенно, поскольку они всегда являются какой-то частью проблем окружающих меня людей, и - наоборот. Ситуация в человеческих взаимоотношениях и контактах голографична, - все связано со всем, - только редкие люди твердо знают и всегда помнят это.
И если вы после прочтения этой книги ощутите хотя бы контуры данной проблемы и очертания предлагаемого способа ее решения - моя задача выполнена. Если нет: «Не стреляйте в пианиста, он играет как может». По крайней мере, я старался быть честным.